Бен недовольно пожал плечами:
― Они не посмеют отказать ― есть приказ Лурка ни в чём тебе не мешать… И, честно говоря, всё это очень странно, как думаешь, что за игру он затеял?
Рассеянно посмотрел на него, и меня удивило слишком уж задумчивое лицо обычно легкомысленного приятеля. Кивнув помрачневшему сержанту, быстро направился на своё прежнее место работы, моля бога, чтобы сверлившие мозг подозрения не оправдались…
Я просидел в Архиве остаток дня и почти всю ночь, перерыв целую гору документов, и задремал только под утро, уронив непривычно «раздетую», постоянно мёрзнувшую голову на стопку рассыпанных на столе бумаг. Отвратительный сон, в котором тени в масках настойчиво пытались убить Дасти Роджа, привёл к тому, что я и наяву отбивался от коварных преследователей, грозно размахивая руками. В конце концов, соскользнув со стула, тело ударилось о пол, что в итоге, наверное, спасло мне жизнь…
Я даже не понял, что уже проснулся, продолжая «сражение», и, увидев занесённый над собой нож, ловко оттолкнул ногами нападавшего в чёрном плаще. Тот охнул, видимо, не ожидая отпора, но, с размаха приземлившись на пол, быстро вскочил, потянувшись к голенищу сапога. Это движение было мне знакомо, и бывший архивариус ловко опрокинул стол, ставший для него неплохой защитой от летящих в цель ножей.
Когда глухие стуки металла о столешницу закончились, я уже перебрался к стене, изо всех сил упираясь ногой в набитый документами шкаф в попытке вытащить из-под его ножки пыльный томик какого-то романа, оставленного в Архиве молодым романтично настроенным писарем, месяц назад скрывшемся в неизвестном направлении с женой губернаторского секретаря.
Воспоминание пришло мгновенно, стоило лишь посмотреть на эту отделанную металлом и резьбой махину из ценного, твёрдого как камень дерева. Поясница заныла, напоминая, как мне, самому молодому из работников этой дыры, совсем недавно пришлось приподнимать угол, чтобы второй по глупости сотрудник успел подставить любовный роман под ножку чертовски неустойчивого и очень опасного исполина.
Желание выжить, вероятно, придало измученному недельным голоданием и тяжёлым ранением телу сумасшедшую силу. Ведь других вариантов выкрутиться у меня не было: наделив нового сотрудника полномочиями «практиканта», Лурк отказал ему в праве ношения хоть какого-нибудь оружия.
Всё решали мгновения, и, похоже, насмешливая судьба, отобрав у клиента память, взаимен решила подарить ему толику везения. Когда перед помутневшим от напряжения взглядом обречённого промелькнуло лезвие большого кинжала, подставка вылетела из-под ножки шкафа, и «чёрная гора», доверху набитая бумагой, рухнула на моего оппонента…
От ужаса я закрыл глаза, не в силах даже представить, во что теперь превратился потенциальный убийца, потому и не увидел, как в дверях комнаты появился быстрый, словно вольный ветер, и злой, как обиженный грабителем пёс, Лурк в сопровождении своих бравых бойцов.
Он что-то кричал мне, размахивая руками, но я бесцеремонно отодвинул его и, стряхнув смешанный со слезами пот, на дрожащих ногах шагнул к лежащему человеку в чёрном. Шкаф придавил его ноги, и он не издавал ни звука ― вероятно, был без сознания или уже мёртв. Присев на корточки, снял платок, закрывавший его бледное, искажённое болью лицо. Длинные ресницы дрогнули, открывая свету покрасневшие от лопнувших сосудов белки глаз, тонкая струйка крови скользнула от приоткрытого рта на подбородок.
Вмиг замёрзшие пальцы коснулись его нежной кожи, оставив тёмный, размазанный след на щеке:
― Зачем всё это, Дарси? Почему? Что я сделал не так… и в чём провинились перед тобой все эти люди?
Он смотрел прямо в глаза и молчал, и в этот момент в его расширенных зрачках я увидел нас двоих как бы со стороны: грустно усмехающийся сержант, словно нарочно падающий от моего удара на пол. Летящие в перевёрнутый стол не торопившиеся покидать его руку ножи, неслучайный «промах» кинжала опытного бойца и, наконец, это хладнокровное движение несостоявшегося убийцы вправо. Если бы Бен не шагнул в сторону, оставшись на месте, все усилия пропали даром. Значит, он хотел, чтобы ворвавшийся Лурк увидел «нападение», которого на самом деле не было…
Кажется, я разучился дышать, не в силах оторвать взгляда от его замершего лица, но как только над плечом послышалось прерывистое дыхание Лурка, губы Дарси прохрипели:
― Ненавижу их всех, они заслужили… Я убил… ― казалось, это отняло у него последние силы, и умирающий Бен прикрыл ресницы, словно не хотел больше никого видеть.
Лурк простонал:
― Боже, кто бы мог подумать, Дарси… Вероятно, бедняга сошёл с ума. Поднимайся, Дасти Родж, и иди отдыхать, это приказ… Тебе итак сегодня крепко досталось.
Он встал, и я собрался последовать за ним, но, заметив, что ресницы сержанта снова вздрагивают, быстро наклонился, сжав его ладонь в своей. Не открывая глаз, Бен выдохнул с кровью:
― Дальше придётся тебе одному, Родж… Ты должен завершить…
Он умер, а я, потрясённый и растерянный, обернулся к нахмуренному Лурку:
― Дарси попросил меня помолиться за него. Как только разберусь, что к чему, обязательно исполню его последнюю просьбу. Но сначала надо всё вспомнить…
Глава 3
Расследование приводит агента Третьего отделения Тайного Сыска Дасти Роджа в общество любителей мистики «Заблудшая душа»…
Озорной ласковый ветерок промчался по колючему ёршику слегка отросших волос, приятно освежая кожу головы и шеи, разгорячённую долгим пребыванием под палящим солнцем. Первый месяц осени продолжал баловать жителей города по-настоящему летним теплом, и только заметно удлинившиеся ночи своей прохладой напоминали, что время зноя подходит к концу.
Я сбросил плотный чёрный плащ на начинавшую желтеть траву и расстегнул намокший от пота воротник форменного камзола с серой повязкой на рукаве, который теперь вынужден был постоянно носить как сотрудник Тайного Сыска. После потрясшей всех смерти Бена Дарси моя карьера на новом поприще стремительно взлетела вверх ― из практиканта, не имевшего ни то что оружия, а даже права голоса, я вдруг превратился в «полноценного» младшего агента, обучать которого взялся сам начальник Третьего отделения…
Для всех это повышение было вполне закономерным ― ведь именно я обезвредил опасного преступника, скрывавшегося среди доблестных стражей порядка. На самом же деле Лурк, пообещавший не спускать с «чужака» глаз, и не думал отказываться от своих слов ― воспользовавшись ситуацией, он приблизил меня к себе, стремясь постоянно держать под контролем. Обычно это напрягало, но не сейчас…
Сегодня я пришёл на могилу Бена Дарси, человека-загадки, которого вроде бы хорошо знал и не знал совсем. Возможно, он был моим другом, а если верить его словам, и напарником в тех злодеяниях, что последнее время творились в городе… От этой мысли становилось по-настоящему страшно, и единственное, о чём я мог думать:
― Надо во что бы то ни стало вернуть воспоминания, без этого точно никогда не разобраться в происходящем кошмаре, ― не отпускало даже во сне, не давая ни на минуту расслабиться и превращая Дасти Роджа в замкнутого, нелюдимого молчуна.
На следующий день после трагедии Лурк позвал меня в трактир и попытался напоить, вероятно, надеясь вытянуть хоть какие-то подробности. Я послушно пил, стараясь стереть из памяти страшную картину смерти сержанта, одинаково отвечая на все вопросы словоохотливого начальства:
― Не знаю, не помню ― слишком растерялся…
И только когда Лурк вдруг с тоской в голосе сказал:
― Мы три года работали вместе, хороший был парень… Ну не мог он сотворить такое, что-то тут не так, ― одним махом опрокидывая в себя большую кружку крепкого пива, кивнул в ответ:
― Хотя совсем его не помню, но тоже не могу поверить, что Бен был способен хладнокровно мучить стариков или отрезать руку ребёнку…